Первоклассное озорство от первоклассницы Хедвиг

    То, за что так сильно переживают дети — для взрослых сущая ерунда. А то, за что волнуются взрослые — такая чепуха для детей! Эту хитрую закономерность раскрыла в истории о девочке Хедвиг шведская писательница Фрида Нильсон. Остроумная и немного хулиганская серия — о любопытной, непоседливой, изобретательной Хедвиг на самом деле говорит с нами о счастливом детстве с его ожиданиями, надеждой, большой дружбой, умением радоваться, и удивительных заботах, которые бывают только в начале школы. Вот, например, лошадь! Но по порядку. 

    Краткая справка: Фрида Нильсон — лауреат литературных премий, в том числе премии им. Астрид Линдгрен и Немецкой детской литературной премии. В Швеции её прославила книга «Меня удочерила горилла».

    «Хедвиг наконец-то идёт в школу» (6+)

    Хедвиг наконец-то идет в школу«Хедвиг садится за парту и смотрит по сторонам. Мама и папа вместе с другими родителями пьют кофе и хохочут в уголке. Никто из детей не смеётся. Они сидят тихо, как маленькие привидения. Интересно, кто сядет на соседнее место… О нет, курносая злюка!»  

    Это «Хедвиг наконец-то идёт в школу».  Курносая злюка через минуту станет лучшей подружкой, просто Хедвиг волнуется. Откуда ей знать, что очень часто дружба начинается именно так! Ведь домик Хедвиг и её родителей стоит в такой месте, где совсем нет детей. Вот почему ей так хочется пойти в школу. А когда она там окажется — держитесь все!

    Эта девочка — смелая, изобретательная и так быстро принимает решения, что они воплощаются ещё до того, как сама Хедвиг успеет их додумать. Вот, например, история с пасхальными поздравлениями соседей. 

    А история на «Детском часе» в церковной школе, куда никто не записался, кроме Хедвиг, потому что ей было любопытно, что там? 

    А разрушения в обувном магазине, за которые Хедвиг с Линдой едва не... едва не... ну, всё равно было страшно! 

    Не говоря уже про папу, который вместо отпуска был вынужден мчаться на машине разыскивать шорты игрушечного Снупи! 

     

    «Хедвиг совершенно не виновата!» (6+)

    Хедвиг совершенно не виноватаФрида Нильсон поразительно точно ловит ощущение детства: всё, что по неопытности казалось драмой, устроится, успокоится, а то и вовсе — никто ничего не заметит. А маленькие радости обернутся большим счастьем на всю жизнь. Ох уж эти переживания первоклассников! За сердце каждый раз хватаешься, да и только. 

    А вот во втором классе всё не так. Здесь уже стоят взрослые вопросы: социализация! лидерство! место в коллективе! Вот откуда повальная мода на... на что угодно. В классе, где учится Хедвиг, внезапно стало модно кататься верхом. И бедная Хедвиг хочет «как все» – иметь собственную лошадь. (Кто бы отказался!) Папа ничего не понимает в жизни, его план никуда не годится, и бедная Хедвиг нечаянно сочиняет историю о соседе, у которого лошадей — целых три! белых!

    А вот как выкручиваться из этой грандиозной мистификации, не потеряв дружбу и доброе имя... 

    Глубоко психологичная «Хедвиг совершенно не виновата!» раскрывает проблемы ребёнка в возрасте 8-9 лет и для него самого, и для родителей. И это очень важно и ценно, чтобы обсудить похожие ситуации не про себя, а со стороны, про кого-то другого. 

     

    «Хедвиг и ночные жабы» (6+)

    Хедвиг и ночные жабыИ вот уже на пороге подростковый возраст. Он пока не настал, но незаметно для себя Хедвиг взрослеет. Мир оказывается не таким уж безоблачным, болеет и уходит любимая бабушка, взрослые совсем не всегда сдерживают свои обещания, а соседи могут вести себя странно и наводить на очень, очень подозрительные мысли. А тут ещё и Хедвиг взяла без спросу мамин фотоаппарат — и опять влипла в историю. Теперь аппарат находится в таком месте, откуда его не так просто выручить, и каждый новый способ, который придумывают Хедвиг и её новый сосед Стейк, только всё запутывает!

    Третья часть цикла — «Хедвиг и ночные жабы» — самая хулиганская из всех. Но и самая трогательная, ведь доброта и любовь — надёжная опора. А уж тут бабушка успела. Со всем, что успела или не успела рассказать внучке.

    Важный, но, может, не такой очевидный момент: прошлое взрослых, что казалось безвозвратно забытым — да и неважным! — оказывается важным для детского сегодня.